Рабы на задворках судьбы
После крепостного права мы стали рабами купцов,
потом – большевиков, а теперь многие бы хотели стать рабами
этой свободы… быть свободными боятся, не умеют.
Рабы свободы. Неизвестный автор
Светка сидит в полумраке концертного зала, замерев в благоговейном предвкушении. Вот появляется дирижер. Взмах почти волшебной палочкой, – и начинается музыкальное волшебство. Звуки множества музыкальных инструментов, сплетаясь воедино, поднимаются ввысь, наполняют все вокруг удивительной неземной гармонией.
Зрительный зал зияет дырами пустых мест. Пришедшие на концерт кажутся редкими оазисами, хаотично разбросанными в обширной пустыне зрительного зала.
Музыканты заиграли что-то величественно-тревожное…
В воображении Светки почему-то возникают картины Древнего Египта: песчаные барханы, огромные, молчаливые сфинксы – хранители гигантских пирамид тамошних фараонов. И рабы, которые под визг плеток воздвигают эти монументальные сооружения.
У рабов нет личной цели. Их воля подчинена воле их господина. Они даже не подозревают, что существует какая-то другая жизнь, кроме изнурительной работы и кнута надзирателя. Единственная радость – это еда: хлеб, лук и чеснок. И пиво. Более густое и калорийное, чем его сегодняшний собрат, оно надолго оставляет в желудке чувство сытости. (Недавно на просторах всемирной паутины Светка обнаружила, что пиво, появившееся впервые в Древнем Египте, было предназначено исключительно для рабов и бедноты. Считалось, что этот напиток делал их покладистее и работоспособнее). Желание что-то изменить в этой опостылевшей мертвой однообразной действительности не имело ни малейшего шанса проникнуть в затуманенное пивом сознание древнеегипетского раба…
Музыка стихает, чтобы мгновение спустя, подгоняемая отточенными движениями дирижера, вновь ожить. На этот раз звуки ликовали в предвкушении триумфа победы.
Перед Светкиным мысленным взором возникли мощные литые торсы римских бойцов-гладиаторов. Один из них Спартак. Он тоже раб, но не желает смиряться с существующей несвободой. Его меч без устали рассекает знойный тягучий воздух над амфитеатром Колизея. Глаза пылают яростным желанием победы. И свободы.
В сердце Спартака – дорога. Она рассекает пополам всю его жизнь, делая прошлое и будущее обочинами. Он страстно желает пройти этот путь. Свой путь. Но для этого он должен избавиться от всего, что сковывает его. От рабских оков. От сомнений и страхов, которые, словно якорные цепи, способны опутать волю и намертво прикрепить к илистому дну будничной рутины жизни. И сделать из смелого воина дождевого червя, ползающего среди праха несбывшихся надежд…
В какой-то момент эти музыканты показались Светке почти героями. Несмотря на полупустой зал, они самозабвенно плетут прекрасное полотно музыки, наполняя пыльные своды изяществом звуков. А со стен серьезно, с немым укором смотрят лица великих музыкальных гениев прошлого. Лица тех, кто, не испугавшись бесчувственного равнодушия толпы, избрал для себя эту дорогу – идти против течения мусорных будней, разжигая в созидающий огонь искру творчества и стремление к свободе, вложенные Творцом в сердце каждого человека.
Последние аккорды стихли, утонув в жидких аплодисментах. Концерт закончился. Вспыхнул яркий свет. Зрители выходили в фойе, постепенно возвращаясь к своим повседневным делам-заботам.
Светка медленно идет по улицам родного города. Находясь под впечатлением от пережитого, она не замечает множества молодых мужчин и женщин, вальяжно сидящих на обочинах или бесцельно бредущих по закоулкам действительности с бутылкой пива в руке. Большинство из них не имеет четкого представления о том, кто они и для какой цели идут по жизни. Сегодня за их спинами не маячит реальная фигура надсмотрщика, но некий невидимый господин по-прежнему держит в одурманенном состоянии их умы и сердца.